Всем смертям назло становиться сильной экономически,
демократической политически и европейской ментально,
чтобы её признали "своей" в Европе
Локи
Ну ты и романтик. Мечтатель. Неужели непонятно, что никто и никогда Россию "за свою" в Европе не признает? Ну не свои мы там. Хоть ты лопни. Как и китайцы не свои, и индусы. Мы для них - Загадочные Сибирские Мужики, но - увы, недостаточно загадочные, чтобы вызывать интерес.
Я как-то задумался на эту тему и пришел к выводу, что даже с американцами проще стать "своими". Они - ребята простые, и много им не надо. Так, вовремя поддакнуть и всё. Вот сейчас подмахни резолюцию по Ираку - и ты недели на два их лучший друг. А может, на два месяца. До новой резолюции. А Европа не то...
Представь себе такую наивную деревенскую девушку, ну
пусть Клаву. Не очень красивую, не очень умную, чуть
грубоватую, но добрую. Она втайне мечтает о всеобщей
любви и поклонении, мечтает о прекрасном принце, а
сама давно запуталась в своей личной жизни - нравится
ей один, замуж хочет за другого, а спит с третьим. При
этом у нее имеется чуткая и легко ранимая душа.
Теперь представь американского ковбоя Джо. Такой простой парень, великим интеллектом и изящными манерами не отличающийся, но человек, в общем, неплохой. Он придет в бар и снимет ту Клаву. Его не волнует её грубость и то, что она пахнет навозом - он и сам такой. Он не будет с ней обсуждать Кьеркигора - он отведёт её домой, и трахнет ее, и даже угостит её "Джеком Дениелсом" и погладит по голове. Нет, в ресторан он её не поведёт, он полагает, что это для педерастов вроде Жана, о коем речь впереди (замечание: Джо не знает, что такое "педераст", просто ему нравится это слово. Правда, незнание этого слова не мешает ему изредка этого Жана трахать). И подарков особенных не будет, и не по жлобству, а просто в голову не придёт такая идея. Но зато будет этакая ковбойская романтика. Клава даже подумает, что это любовь. Он её бросит через пару месяцев ради другой какой-нибудь такой же, но всё это время у неё будет тепло на душе, и даже потом, может, будут приятные воспоминания, хотя она и будет его нехотя поругивать - "Ах он, негодяй". Пока их отношения ещё длятся, ему от неё немного надо - не мешать пить виски и бить морду недругам, да не кусать больно за х@й. А главное - признавать и всячески подтверждать его крутость. На самом деле ему нужно именно это, а трахать Клаву ему вовсе не обязательно. У него есть странный и непонятный комплекс - он завидует Жану из-за его аристократизма и китайцу Хуй Ли - из-за его древнего рода и особенной мудрости. Причины такой зависти непонятны, ведь он и вправду круче их обоих. Но самое главное - под грубой ковбойской оболочкой можно усмотреть нежную и ранимую душу.
Следующий наш персонаж - старый монах из Шао Линя, по имени Хуй Ли. Это совершенно непонятный тип. Он сидит под развесистым бамбуком и медитирует, время от времени вскакивая и откалывая какой-нибудь фокус. На Клаву он не обращает никакого внимамня, пока она не начинает уж очень откровенно с ним заигрывать. После этого Хуй Ли нехотя поворачивает голову и вопрошает: "Хочешь, я покажу тебе настоящее дао?". После чего он встаёт, кланяется, трахает Клаву и садится назад под свой бамбук медитировать. Клава же уходит, слегка озадаченная. Её гложут, во-первых, сомнения, любовь ли это, а во-вторых, недоумение: и что - это и есть настоящее дао? Тоже мне, у ковбоя Джо и то лучше.
Ну, есть и ещё персонажи, конечно. Есть араб Абдулла, который трахает, а потом иногда режет ножичком. От него ноги унести за счастье. Есть чуть диковатая и совсем необразованная негритянка Лумумба, добрая, отзывчивая и наивная, из-за чего её все подряд и трахают - и Абдулла, и Джо, и Жан. Только Хуй Ли ещё не добрался из-за того, что не догадывается о её существовании - из-под бамбука ему Лумумбу не видно, а вылезать влом. Лумумба очень похожа на Клаву, отличаясь лишь тем, что никакого принца давно уже не ждёт, и давно привыкла к своему положению вечно трахаемой за так.
Ну и, наконец, главный персонаж - изящный европеец Жан, чьего внимания так жаждет Клава. Если он и не является прекрасным принцем, то уж точно более, чем все остальные персонажи, на него похож. Он очень культурен. Одевается во фрак и бабочку, использует дорогой одеколон, ужинает в хороших ресторанах. Манеры его изящны, речь цветиста и непринужденна, он начитан, легко поддерживает разговор о постмодернизме или раннем ницшеанстве, смотрит высокохудожественные фильмы, посмеиваясь при этом над тем, что смотрит, слушает и читает Джо. На Джо он вообще смотрит свысока, перед Хуй Ли же испытывает определенный пиетет, хотя и старается держаться от него подальше. Но вот беда - заслужить его любовь попросту невозможно (любит он вообще только себя), максимум на что можно рассчитывать - это лёгкий флирт. Но и это нелегко. Ведь высококультурный Жан и от других требует того же. Ему нужна элегантная светская красавица, красиво одетая, умная и артистичная. Деревенские манеры и запах навоза его никак не устраивают. Однако, иногда в порыве демократизма Жан может даже и трахнуть Клаву, но делать он это будет, зажав нос и скорчив недовольную рожу, и постоянно в процессе читая нотации о том, что вилку надо держать в левой руке, а х№й - в правой. После чего выставит за порог, не дав даже шоколадки, и сопроводив презрительным взглядом, не оставив места для сомнений, любовь ли это. И Клаве остается только либо сидеть в своей избушке, утирая слёзы, либо идти в тот бар, где ошивается Джо, пытаясь обратить на себя его внимание.
Нет, Жан не чужд бурных страстей. Но, поскольку он большой эстет, то либо объект его страсти, либо форма ее выражения, должны быть уж очень необычны. Уж если дикость - так полная. Он может воспылать страстью к дикой Лумумбе, но не к Клаве, которая "ни то, ни сё". Страсть эта, однако, кратковременна и ненадёжна. Не чужд Жан и извращенной любви, охотно принимает ухаживания Абдуллы, чуть менее охотно - Джо, и не теряет надежды всё-таки узнать, что же такое настоящее дао.
Тем не менее, Клава упорно пытается добиться любви этого щёголя. Сердцу не прикажешь. Утерев слёзы после очередной неудачи, побывав в объятиях у Джо и Хуй Ли, просидев ночь напролёт на кухне с подругой Лумумбой, она неумелой рукой наводит макияж, надевает новый сарафан и снова идёт охмурять. Вдруг на этот раз получится?
Африканец