Сгоревшие рукописи романа

Луи и Ахмед

 
 


 

  
 
- Картина XL-бис -
  Сказать, что настроение у Майка было не из лучших - значит не сказать ничего. В довершении ко всему он терпеть не мог того трицератопса за рулем которого он сейчас сидел. Уже дважды их (машины и человека) пуит пересекаись и в обоих случаях верх оставался за машиной. И сейчас где то в глубине майковского подмозжечка закралось страшное подозрение, что это трейлер специально сговорился с грузовиком бандитов, чтобы выставить его в неловком свете. Хотелось плюнуть от досады. Но вместо этого пришлось резко нажать на тормоза.

Когда частота биения сердца хоть чуть чуть приблизилось к нормальной Свини решился вылезти из машины и посмотреть, что же все таки ему попалось по дороге. Существо было одето в блузку и юбки (интересно сколько?) цвет которых трудно было бы определить и при свете дня. Волосы явно были черные и весьма длинные - конец косы существо держало в руках и время от времени дергало изо всех сил. Коса не отрывалась - видать естественная была. О глазах здесь умолчим. По всей видимости существо обладало изрядной доли везения, поскольку зазор между ним и трицератопсом соcтавлял не более полуметра.

Закончив свой внутренний монолог, Майк тихо и как ему показалось очень вежливо спросил:
- Простите, а Вы кто?
-Флкт.. Флуктуация твою мать. Ты что? Женщину не узнаешь? - Икнув и выдохнув изрядную долю перегара, существо повалилось в объятия Майка.

О погоне за преступниками нечего было и думать. Оставлять бесчувственное тело на темной ночной дороге тоже не хотелось. Пришлось грузить его в кабину, старательно стараясь держаться по ветру. Ощущение было такое, что весь грузовик, включая всех своих водителей и пассажиров, все свои километры по счетчику только и делал, что пил, пил, пил...

Имя существа - Маршрабиндра, было Майку абсолютно незнакомой, а вот фамилия - Свини, заставила задуматься. 

  
Толстов
- Картина XLII-бис -
  До встречи оставалось минут десять, когда на поле показался мерин. Этакая незамысловатая сивка, совершенно противоестественная на ухоженном поле. Нечто похожее можно было увидеть в каком-нибудь мультике про Багз Банни. Но здесь... Да еще в такой момент... Однако дряхлый Одр медленно дошагал до джипа и остановился, лениво отгоняя хвостом мух. На фоне темнеющего неба его силуэт казался непроходимой мистикой. Ворон и Ястреб задумчиво смотрели на это чудо природы и совершенно не представляли дальнейший план своих действий. Вся отточенная операция летела к чертям. Просто подойти и сказать “Нно ласковый цокай отсюдаче” - настолько глупы они еще не были. С той стороны холма в них можно было очень хорошо прицелиться. Ястреб тихо шипел. (Ворон успел убрать руки при очередной попытке ястреба стукнуть по ним рукояткой и с некоторым злорадством смотрел на Ястреба зализывающего кровь. Правда и у самого скула болела.)

Роза поймала в перекрестье прицела голову лошади, отложила винтовку и тщательно потерла глаза. Лошадь не исчезла. Она все также методично жевала свою жвачку. “Что же они хотят передать друг другу,” - мысль была идиотской, но не более идиотской чем само существование этой лошади в месте где должно было состоятся криминальное действо.

"Революция только тогда чего-нибудь стоит - вспоминал он - когда она умеет защищаться". Про лошадь у классиков ничего не было, поэтому в первый момент Абдул растерялся. Конечно есть вероятность того, что кобылка забрела сюда случайно, но Абдул очень хорошо знал цену этой случайности. Ценой были головы, а свою он еще не торопился выплатить.
С разных концов поля, совершенно разные люди смотрели на мирно пасущееся животное и тихо матерились.

  
Толстов
- Картина XLIII-бис -
  В Аэропорту имени Рейгана пахло пряниками. Люся не понимала, почему этот странный запах всегда ассоциировался у нее с пряниками и давно мечтала приехать как-нибудь сюда и выяснить, что же все-таки пахло. Но не получалось. Если уж она и бывала здесь, то по какому то делу, которое требовало все ее внимание. Вот и теперь, понятное дело для нюхания всевозможных углов времени не оставалось. Да и замечания о какой то неизвестной помощи скорее настораживали, чем успокаивали. С трудом удавалось отгонять от себя мысли о Деде Морозе со Снегурочкой, раздающих посреди зала Аэропорта Новогодние подарки, или на худой конец Буратино со всей его кукольной шаблой спешащей заколбасить вредного Карабаса-Барабаса. При мысли о Карабасе рот сам собой расплылся в улыбке и с таким Идиотским видом Суперагент Люся Оболонкова ввалилась в Аэропорт. Объявляли посадку на рейс до Буэнос-Айреса. Буратино видно не было. Пытаясь отмахнуться от навязчивых мыслях о героях русского фольклора Оболонкова медленно двинулась к пункту намеченной дислокации.

- Лапулечка, лапулечка, погодите. Мне же так сразу за Вами и не угнаться уже!!

Оболонкова не сразу поняла что обращение идет к ней, и поэтому не сразу обернулась. Возможно именно этот лишний машинальный шаг и спас ей жизнь и наоборот оказался роковым для женщины активно пытавшейся ее нагнать. Женщина спешила догнать ее на ходу выкрикивая свое “лапулечка”. А далее время резко замедлилось. Выстрел прозвучал откуда то с третьего терминала. Какой то удлиняющийся визг толстой негритянки. Растерянная шарахающаяся толпа, застывшая на середине первого шараха. Профессиональная реакция копа рядом. И медленно опадающая женщина, все еще пытающаяся договорить свою последнюю “лапулечку”, как то укоризненно глядя на нее.
Люся не знала ее имел ввиду Хитрых, но женщина была действительно ей знакома. Она писала различные довольно популярные вещи. Иногда в соавторстве. Люся помнила ее по фотографии в небольшом карманном издании “Луи и Ахмеда”, которое читала еще на родине. Фамилии автора никто не знал, она даже не смогла бы сейчас вспомнить, одна она написала этот роман или в соавторстве (Хотя надо признать шум этот роман наделал большой, даже Верхи в их конторе заинтересовались происхождением некоторых сведений). А вот псевдоним услужливо всплыл в мозгу - DV. 

  
Толстов